(Часть вторая) “Как бы мне хотелось, чтобы у меня были люди, подобные Умайру Ибн Сааду, на помощь которых я мог бы опереться в делах мусульман”. (Умар Ибн аль-Хаттаб)
Ранее мы уже познакомились с ярким и прекрасным событием в жизни славного сподвижника посланника Аллаха Умайра Ибн Саада во времена его юности. А теперь давайте познакомимся с другим блестящим и замечательным эпизодом в его жизни, когда Умайр был уже взрослым человеком. Вы убедитесь, что по своему величию и великолепию второе событие нисколько не уступает первому. Жители Хомса всегда проявляли сильное недовольство в отношении своих правителей и много жаловались на них. Всякий раз, как только к ним прибывал новый наместник, они тут же находили в нём недостатки, подсчитывали проступки, ставили об этом в известность халифа мусульман и просили его заменить этого наместника другим, более подходящим для них. В конце концов аль-Фарук решил прислать им в качестве наместника безупречного и лишённого всяких недостатков человека. Подобно тому, как воин тщательно проверяет стрелы в своём колчане, аль-Фарук так же тщательно испытал всех своих соратников и пришёл к выводу, что никто лучше Умайра Ибн Саада не справится с этой задачей. В это время Умайр находился в боевом походе на северо-востоке аш-Шама во главе армии, сражающейся во имя Аллаха. Он освобождал города, сокрушал крепости, подчинял племена и сооружал мечети всюду, где ступала его нога. Несмотря на всё это, вождь правоверных отозвал Умайра и, назначив его наместником Хомса, приказал ему отправиться туда. Умайр подчинился приказу, хотя это ему и не понравилось, так как его любимым делом был Джихад во имя Аллаха.
* * *
Прибыв в Хомс, Умайр созвал людей на соборный Намаз. Закончив его, он обратился к людям. Воздав хвалу Аллаху и возблагодарив Его, Умайр благословил Его пророка Мухаммада, а затем сказал: — О люди! Поистине, Ислам — это прочная цитадель и крепкие врата. Оплот же Ислама — это справедливость, а его врата — это истина. Если же рухнет цитадель и будут сокрушены врата, то будет попрана святость и неприкосновенность этой религии. Но пока силён правитель, Ислам несокрушим. Сила же правителя не заключается в искусстве владения плетью и отрубании голов мечом. Эта сила состоит в справедливом и законном правлении. После этого Умайр приступил к исполнению своих обязанностей в соответствии с изложенным им в своей краткой проповеди основным законом.
* * *
В течение целого года правления в Хомсе Умайра Ибн Саада он не написал ни одного письма вождю правоверных и не направил в мусульманскую казну ни дирхема или динара налогов. Душу Умара начали обуревать сомнения, поскольку он очень сильно опасался за самоуправство своих наместников и вероятность выхода их из-под своей власти. Непогрешимым для него был только посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Умар сказал своему писарю: “Пиши послание Умайру Ибн Сааду, в котором укажи: “Когда ты получишь это послание вождя правоверных, то оставляй Хомс и отправляйся прямо к нему, захватив с собой всю сумму собранных для мусульман налогов””.
* * *
Получив послание Умара, Умайр Ибн Саад приготовил котомку с припасами, повесил на плечо миску и сосуд для омовения, взял в руку копьё и, оставив за своей спиной Хомс и территорию этого эмирата, пешком отправился в путь, взяв направление на Медину. Подходя к Медине, Умайр имел вид бледного и измождённого человека с длинными лохматыми волосами, на лице которого в полной мере отразились тяготы нелёгкого пути.
* * *
Когда Умайр вошёл к вождю правоверных Умару Ибн аль-Хаттабу, тот изумился его видом и спросил: — Что случилось с тобой, о Умайр? Умайр ответил: — Ничего со мной не случилось, о вождь правоверных! Хвала Аллаху, я здоров и в полном порядке. Я несу с собой весь мир и тащу его за рога. Умар спросил: — И какой же мир ты несёшь с собой? (Он полагал, что Умайр привёз деньги в мусульманскую казну.) — Со мной моя котомка с провизией, миска для еды, мытья головы и стирки одежды, а также бурдюк для омовения и питьевой воды. Таким образом, о вождь правоверных, весь мир и сводится к этому моему багажу, а в излишестве ни я, ни другие не испытывают нужды. — Ты что, пришёл пешком? — спросил Умар. — Да, о вождь правоверных, — ответил Умайр. — Разве твои подданные в эмирате не дали тебе верховое животное, чтобы ты мог приехать на нём? — спросил Умар. — Нет, сами они мне ничего не дали, а я не стал просить у них, — сказал Умайр. — А где же то, что ты привёз в казну мусульман? — спросил Умар. — А я ничего и не привёз, — сказал Умайр. — Отчего же? — воскликнул Умар. — Когда я прибыл в Хомс, — ответил Умайр, — то собрал самых праведных из его жителей и поручил им сбор причитающихся налогов. Всякий раз, когда они что-нибудь собирали, я советовался с ними по поводу этих средств и тут же распределял их среди тех, кто этого заслуживал из местных жителей. Тут Умар повелел своему писарю: — Возобнови приказ о назначении Умайра наместником Хомса. Умайр воскликнул: — Ни в коем случае! Это как раз то, чего мне совсем не хочется. Я не собираюсь больше быть ни твоим, ни чьим-то ещё после тебя наместником, о вождь правоверных. Затем Умайр попросил у Умара разрешения поселиться в деревне в пригородах Медины, где проживали его родственники, на что Умар дал своё согласие.
* * *
Прошло не так много времени с тех пор, как Умайр отправился в свою деревню, и Умар решил проверить надёжность и правдивость своего соратника. Он сказал одному из своих приближённых по имени аль-Харис: — О Харис, отправляйся к Умайру Ибн Сааду и остановись у него дома в качестве гостя. Если заметишь, что он живёт в достатке, возвращайся, как ни в чём не бывало. Если же увидишь, что он сильно бедствует, то отдай ему эти деньги. И Умар передал аль-Харису кошелёк со ста динарами. * Прибыв в деревню Умайра Ибн Саада, аль-Харис спросил о нём, и люди показали его дом. Встретившись с Умайром, аль-Харис сказал: — Мир тебе и милость Аллаха. — И тебе мир, милость Аллаха и Его благословение, — ответил Умайр. — Откуда ты прибыл? — Из Медины, — ответил аль-Харис. — Ну и как там дела у мусульман? — спросил Умайр. — Всё в порядке, — ответил аль-Харис. — А как поживает вождь правоверных, — спросил Умайр. — В добром здравии, — ответил аль-Харис. — Продолжает ли он наказывать людей? — спросил Умайр. — Да, конечно. Он так побил своего сына за совершённый грех, что тот умер от побоев, — ответил аль-Харис. Умайр воскликнул: — О Аллах, помоги Умару. Я уверен в его сильнейшей любви к Тебе!
* * *
Аль-Харис пробыл в гостях у Умайра Ибн Саада три дня, и каждый день Умайр подавал ему ячменную лепёшку. На третий день один из жителей деревни сказал аль-Харису: “Ты очень обременил Умайра и его родных, поставив их в сложное положение. У них ничего нет, кроме этой лепёшки, которую они отрывают от себя и угощают тебя. Они все голодают и бедствуют. Если ты не возражаешь, то переходи в мой дом, и я тебя охотно приму”.
* * *
После этого аль-Харис достал кошелёк с динарами и вручил деньги Умайру. —Что это? — воскликнул Умайр. Аль-Харис сказал: — Эти деньги послал тебе вождь правоверных. — Верни их ему, — сказал Умайр. — Передай ему привет и скажи, что Умайр в них не нуждается. Тут в дело вмешалась жена Умайра, которая слышала разговор своего мужа с гостем. — Возьми эти деньги, о Умайр! — воскликнула она. — Если ты нуждаешься в них, то потрать их. Если же они тебе не нужны, то израсходуй их по прямому назначению, так как здесь много нуждающихся. Услышав эти слова, аль-Харис сунул динары в руки Умайра и поспешно удалился. Взяв деньги, Умайр разложил их по маленьким кошелькам и начал каждый день раздавать их нуждающимся, в первую очередь сиротам павших в походах воинов.
* * *
Когда аль-Харис вернулся в Медину, Умар спросил его: — Ну, что ты видел, о Харис? — Большую нужду, о вождь правоверных, — ответил аль-Харис. — Отдал ли ты ему динары? — спросил Умар. — Да, о вождь правоверных, — ответил аль-Харис. — А что он сделал с ними? — спросил Умар. — Не знаю, — сказал аль-Харис. — Я не думаю, что он возьмёт себе хотя бы один дирхем из этих денег. Аль-Фарук направил Умайру письмо, в котором написал: “Если ты получишь это моё письмо, то не выпускай его из рук, пока не прибудешь ко мне”.
* * *
Умайр Ибн Саад направился в Медину и по прибытии предстал перед вождём правоверных. Умар поздоровался с ним и горячо поприветствовал его, усадив рядом с собой. Затем Умар спросил: — Ну, что же ты сделал с динарами, о Умайр? — А какое тебе до них теперь дело, о Умар, если ты отдал их мне? — воскликнул Умайр. — Я твёрдо решил, что ты обязан сообщить мне, что ты с ними сделал, — сказал Умар. — Я сберёг их для себя, чтобы они принесли мне пользу в тот день, когда уже не помогут ни богатства, ни люди.., — сказал Умайр. Глаза Умара наполнились слезами, и он сказал: — Свидетельствую, что ты из тех людей, которые всегда стремятся оказать помощь другим, даже если и сами испытывают сильную нужду. Затем он повелел одарить Умайра продовольствием в размерах полной поклажи одного верблюда и двумя комплектами одежды. Умайр сказал: — В продовольствии у нас нет нужды, о вождь правоверных. Я оставил у родственников две меры ячменя, а до тех пор, пока мы съедим его, Всемогущий Аллах ниспошлёт нам пропитание. Ну а одежду я возьму для жены. Её одеяние настолько стало ветхим, что она ходит почти обнажённая.
* * *
Вскоре после этой встречи аль-Фарука (Умара) со своим соратником Аллах позволил Умайру Ибн Сааду присоединиться к Его любимому Пророку Мухаммаду Ибн Абдулле после долгого периода страстного стремления Умайра встретиться с ним. С чистой душой и уверенным шагом Умайр ушёл по пути Будущей жизни, не отягощённый никакими мирскими тяготами и не изнемогая под грузом земных забот. Он ушёл из этой жизни, неся с собой его свет, его наставление, набожность и благочестие… Когда до аль-Фарука дошла весть о кончине Умайра, глубокая грусть появилась на его лице, а сердце преисполнилось скорбью. Он сказал: “Как бы мне хотелось, чтобы у меня были люди, подобные Умайру Ибн Сааду, на помощь которых я мог бы опереться в делах мусульман”. * Да будет Аллах доволен Умайром Ибн Саадом, и да упокоит Он его… Умайр был уникальным образцом среди всех людей.., прилежным и успевающим учеником в школе Мухаммада Ибн Абдуллы, да благословит его Аллах и приветствует.
صور من حياة الصحابة
[ باللغة الروسية]
Абд ар-Рахман Рафат аль-Баша
