Таджуддин ас-Субки

2 комментария

1. Daud 30.01.2016 в 10:29 пп

   О том, как относится к взаимной критике учёных одной эпохи

   Сказал имам Таджуддин Субки (727-771 г.х./ 1327 — 1370 г.м.):

   أول ما نقدمه أنه ينبغى لك أيها المسترشد أن تسلك سبيل الأدب مع الأئمة الماضين وأن لا تنظر إلى كلام بعضهم فى بعض إلا إذا أتى ببرهان واضح ثم إن قدرت على التأويل وتحسين الظن فدونك وإلا فاضرب صفحا عما جرى بينهم فإنك لم تخلق لهذا فاشتغل بما يعنيك ودع مالا يعنيك ولا يزال طالب العلم عندى نبيلا حتى يخوض فيما جرى بين السلف الماضين ويقضى لبعضهم على بعض فإياك ثم إياك أن تصغى إلى ما اتفق بين أبى حنيفة وسفيان الثورى أو بين مالك وابن أبى ذئب أو بين أحمد بن صالح والنسائى أو بين أحمد ابن حنبل والحارث المحاسبى وهلم جرا إلى زمان الشيخ عز الدين بن عبد السلام والشيخ تقى الدين بن الصلاح فإنك إن اشتغلت بذلك خشيت عليك الهلاك فالقوم أئمة أعلام ولأقوالهم محامل ربما لم يفهم بعضها فليس لنا إلا الترضى عنهم والسكوت عما جرى بينهم كما يفعل فيما جرى بين الصحابة رضى الله عنهم

   «Во первых, необходимо относиться с уважением к предыдущим имамам ахлу сунна и не судить о них по свидетельствам одного против другого до тех пор, пока не будет предъявлен неопровержимый довод. И далее: если ты в состоянии трактовать слова имамов подобающим образом и предполагать о них хорошее, то да, иначе же обходи (всё это) молчанием и не обращай внимание на то, что было между ними. Так как ты не создан для этого. Обратись же к тому, что важно для тебя и оставь то, что не нужно… Остерегайся прислушиваться к тому что было между Абу Ханифой и Суфяном ас-Саври, или между имамом Маликом и ибн Аби Зи’бом, или же между Ахмадом бин Салихом и ан-Нисаи, или же между Ахмадом и Харисом Мухасиби, или же между Ибн Абду-Саламом и Ибн Салахом. Иначе же есть опасность, что ты погибнешь. Все эти люди — великие имамы и их высказывания можно понимать по разному, и, возможно, ты не поймешь часть из них. Поэтому нам подобает молчать о том что произошло между ними – также, как мы делаем это по отношению к сподвижникам, да будет доволен ими Аллах.

   إذا عرفت ذلك فاعلم أن الإمام أحمد رضى الله عنه كان شديد النكير على من يتكلم فى علم الكلام خوفا أن يجر ذلك إلى ما لا ينبغى ولا شك أن السكوت عنه ما لم تدع إليه الحاجة أولى والكلام فيه عند فقد الحاجة بدعة وكان الحارث قد تكلم فى شئ من مسائل الكلام

   После того, как ты узнал это, то знай, что имам Ахмад был из числа тех, кто очень сильно противился тому, кто высказывался в науке калам, боясь, что это может привести к неподобающему. Нет сомнения в том, что молчание предпочтительнее в этом вопросе, кроме как если в нём нет необходимости. Калам при отсутствии нужды в нём содержит в себе бид’а (новшество). Харис же был из числа тех, кто высказывался в вопросах калама.

   قال أبو القاسم النصراباذى بلغنى أن أحمد ابن حنبل هجره بهذا السبب

   Абу Касим Насрабазий говорил, что до него дошло, что Имам Ахмад прекратил с ним общение по этой причине.

   قلت والظن بالحارث أنه إنما تكلم حين دعت الحاجة ولكل مقصد والله يرحمهما

   Мое же (Тажудина Субки) мнение (о Харисе) таково, что он начал высказываться в вопросах калама тогда, когда появилась в этом нужда. Но у каждого свое видение.

   وذكر الحاكم أبو عبد الله أن أبا بكر أحمد بن إسحاق الصبغى أخبره قال سمعت إسماعيل بن إسحاق السراج يقول قال لى أحمد بن حنبل بلغنى أن الحارث هذا يكثر الكون عندك فلو أحضرته منزلك وأجلستنى من حيث لا يرانى فأسمع كلامه فقصدت الحارث وسألته أن يحضرنا تلك الليلة وأن يحضر أصحابه فقال فيهم كثرة فلا تزدهم على الكسب والتمر فأتيت أبا عبد الله فأعلمته فحضر إلى غرفة واجتهد فى ورده وحضر الحارث وأصحابه فأكلوا ثم صلوا العتمة ولم يصلوا بعدها وقعدوا بين يدى الحارث لا ينطقون إلى قريب نصف الليل ثم ابتدأ رجل منهم فسأل عن مسألة فأخذ الحارث فى الكلام وأصحابه يستمعون كأن على رؤوسهم الطير فمنهم من يبكى ومنهم من يحن ومنهم من يزعق وهو فى كلامه فصعدت الغرفة لأتعرف حال أبى عبد الله فوجدته قد بكى حتى غشى عليه فانصرفت إليهم ولم تزل تلك حالهم حتى أصبحوا وذهبوا فصعدت إلى أبى عبد الله فقال ما أعلم أنى رأيت مثل هؤلاء القوم ولا سمعت فى علم الحقائق مثل كلام هذا الرجل ومع هذا فلا أرى لك صحبتهم ثم قام وخرج وفى رواية أخرى أن أحمد قال لا أنكر من هذا شيئا

   Хаким, Абу Абдаллах… привёл от Исмаила бин Исхака, что однажды Ахмад бин Ханбал сказал ему: «Я слышал, что Харис часто бывает у тебя. Не мог ли ты пригласить его к себе, а меня посадить в такое место, где бы он меня не видел, чтобы я мог слышать его речь». Я (Исмаил б. Исхак) пригласил в ту ночь Хариса и его учеников, а имама Ахмада усадил в комнате, где его не мог видеть Харис. И вот, они пришли ночью. Я угостил их. А потом мы совершили ночной намаз и сели перед Харисом, и сидели молча примерно до полуночи. Затем один из них задал вопрос и Харис начал говорить, а другие не шелохнувшись, сидели так, как будто бы на их головах уселись птицы, и слушали. Кто-то из них плакал, а кто-то кто тоскливо вздыхал, а кто-то восклицал. Харис же продолжал говорить. Я зашел к Ахмаду чтобы посмотреть на его состояние и нашел его плачущим. Он плакал, пока не упал в обморок. Я возвратился к ним. И в таком состоянии они пребывали до рассвета и они ушли. Я зашел к Ахмаду и он сказал мне: «Я не знаю, чтобы я видел людей, подобных этим и я не слышал в наука «хакаих» речь, подобную речи этого человека (Хариса), но, все же, думаю, что тебе не стоит вести с ними сухбат». В другом риваяте еще говорится, что Ахмад сказал: «Я не отрицаю ничего из этого».

   قلت تأمل هذه الحكاية بعين البصيرة واعلم أن أحمد بن حنبل إنما لم ير لهذا الرجل صحبتهم لقصوره عن مقامهم فإنهم فى مقام ضيق لا يسلكه كل أحد فيخاف على سالكه وإلا فأحمد قد بكى وشكر الحارث هذا الشكر ولكل رأى واجتهاد

   Поразмысли же над этой историей и знай, что Ахмад бин Ханбал сказал тому человеку, что он думает, что ему не стоит вести сухбат с этими людьми, так как он далек от состояния, так как они в очень стесненном состоянии (то есть это были люди полностью отдавшиеся Аллаху) и не всякий может так вести себя, и есть опасность для тех, кто решил идти этим путем (но нет у него достаточных сил для этого). Имам Ахмад заплакал и похвалил Хариса и у каждого имама свое видение и свой итжтихад…»

   Источник: «Табакат Шафиия кубра», (2/204-205)

   Ответить
2. fjf 06.01.2017 в 12:19 дп

   Ассаламу алейкум. Вчера меня отметили в комментариях и попросили высказать свои мысли, касательно данного поста — https://www.facebook.com/iman.kuany… и, видимо, вообще всей ситуации, происходящей вокруг запрета хиджаба и позиции ДУМК.
   Пока я пытался это сделать, коммент уже удалили, однако мысли мои уже были выражены, пусть и немного сумбурно, в силу того, что их было много, а времени мало. Делаю я это в “Заметке”, поскольку в комментарий это все не вместится.

   Мысли же такие. Лет так много назад я тоже думал, что ДУМК должно решать все проблемы мусульман Казахстана. Чуть позже я попал в эту структуру – не напрямую, конечно, но все же, работа моя была формально под ДУМК, хотя я и практически не контактировал с самим управлением, а занимался исключительно распространением Ислама в одной из мечетей Казахстана. Сказать, что я увидел всю ситуацию изнутри будет преувеличением – такая задача не ставилась вовсе, но все же, частично, по ходу работы, я был вынужден узнать чуть больше, чем просто прихожанин — как хорошего, так и не очень. В результате опыта работы, общения с имамами, устазами, и просто в силу прожитых лет, на сегодняшний день мое понимание ситуации следующее:
   1. ДУМК – это государственная организация, кто бы там что не говорил и не думал. Не де-юро, а де-факто. Даже политическая. По крайней мере, во многом более политическая, чем какая-либо другая «общественная организация», наподобие «Союза автолюбителей Казахстана».
   Что такое «государственная организация»? Это «организация, созданная для осуществления государством своих функций, и наделенная соответствующими полномочиями в сфере своей компетенции». Не нужно наивно полагать, что ДУМК – это исключительно результат работы общины мусульман Казахстана, которые во что-то там самоорганизовались, чтобы что-то там решать. Я сейчас говорю даже не о каких-то самостоятельных решениях государственного масштаба, а хотя бы о том, что находится в пределах собственной организации.
   Вместо примера, задам простой вопрос: могут ли мусульмане, пусть даже сами имамы, свободно выбрать себе предводителя, в нашем случае — муфтия, не утвержденного/одобренного/назначенного государственной светской властью?
   Думаю, что для разумного человека, ответ очевиден.
   Это совершенно не к тому, что муфтий или кто-то там еще — плохие, а к тому, что эта формально «общественная организация» имеет для светского государства крайне важное, стратегическое и политическое значение. В этом смысле, выбор на курултае муфтия, это действительно решение государственного масштаба, в отличие, например, от выбора председателя «Союза автолюбителей Казахстана». Поэтому, в первом случае, выбор не может произойти без участия государства, а во втором – запросто, хотя юридический статус у обеих организаций одинаковый.
   К примеру, меня совершенно не удивит, если вдруг выяснится, что телефоны имамов и работников ДУМК прослушиваются спец. службами, тогда как телефоны председателя «Союза автолюбителей» и его помощников, никому, кроме узкого круга «автолюбителей», особо и не нужны.
   Если кто-то так и не понял разницу между «государственной» и «общественной» организациями, поясню еще раз:
   Государственная — это «организация, созданная для осуществления государством своих функций, и наделенная соответствующими полномочиями в сфере своей компетенции». А общественная — это «неправительственное, негосударственное добровольное объединение граждан на основе совместных интересов и целей».
   Формально, ДУМК организация общественная, и это понятно, ведь в светском государстве религия отделена от власти. Но фактически, она гораздо больше «государственная», чем «общественная». Это очень важно понимать: государство не просто контролирует работу ДУМК – оно является его организатором, для того, чтобы воздействовать на мусульман в нужном ему направлении.
   То есть, еще более простым языком: государство создает ДУМК для того, чтобы транслировать через него в умму определенные гос. установки, и, разумеется, контролировать его, а не умма создает ДУМК для того, чтобы транслировать через него свои установки государству.
   А поскольку наше государство светское, то и установки его, как правило, нерелигиозные, а зачастую и антирелигиозные.
   Здесь надо уточнить вот еще что: в «Законе об общественных объединениях» указывается, что религиозные объединения регулируются отдельным законодательным актом (Законом о религиозной деятельности и религиозных объединениях). Это само по себе говорит о том, что религиозная сфера деятельности представляет для светского государства повышенное значение, и уделяется ему совершенно иное внимание, чем какому-нибудь автолюбительству. Создание отдельного министерства для этого еще раз это подтверждает.
   Проблема же заключается еще и в том, что ДУМК, как мы выяснили, организация больше государственная, чем просто общественная, если говорить о ее стратегическом и политическом значении, и прямом негласном влиянии на нее со стороны власти, а вот полномочия у нее, при этом, вполне себе «общественные», а не «государственные». Даже мусульмане, по светскому законодательству, не обязаны слушать и подчиняться ДУМК, хотя их и призывают к этому.
   К примеру, если ДУМК скажет, что все половозрелые мусульманки должны покрываться в соответствии с Шариатом, никто из тех, кто считает себя мусульманками, но при этом кричит, что «казашки никогда не носили хиджаб!», делать этого, разумеется не станет. Ведь это всего лишь «общественная организация» в государстве, где религия отделена от власти. Даже сами практикующие мусульмане не всегда слушают/подчиняются/ признают ДУМК, и для этого им необязательно быть салафитами.
   А вот если какое-нибудь Министерство запретит носить в школах кимешек, это станет обязательным для всех подотчетных ведомств и граждан, у кого есть дети школьного возраста, хотят они этого или нет. Опять же, согласно светскому законодательству.
   И это очень сложное, незавидное и всегда невыгодное положение для тех, кто работает в ДУМК. Потому что для государства оно «государственное» — призванное работать в интересах светского государства, а для мусульман – «общественная», призванная представлять интересы Ислама и мусульман перед государством. Угождать «и нашим, и вашим» всегда невозможно и всегда очень сложно, поэтому ДУМКом часто будут недовольны либо мусульмане, либо государство. И осуществлять работу по распространению Ислама и его защите в таком положении весьма и весьма затруднительно, особенно, если государство не желает развития и укрепления религии. Фактически, сфера реальных властных полномочий ДУМК ограничена работой с мечетями, их содержанием, назначением имамов, утверждением пятничных уагызов, учебных курсов и т.п.
   В этой ситуации, я не хочу никого обвинять или оправдывать – Аллах всем нам Судья, но если это кого-то успокоит, скажу лишь, что прямое, пусть даже и негласное вмешательство государства в религиозные дела, происходит не только в Казахстане, но и по всем миру, не только в светских государствах, но и в религиозных, не только в наше время, но и во все времена, и очень часто не в лучшую для религии сторону, за исключением времен четырех праведных халифов, пусть Аллах будет всеми ими доволен. Всегда были герои и пораженцы, а также обыкновенные люди, которым присущи и достоинства, и недостатки.
   Именно по этой причине имам Абу Ханифа, рахимахуЛлах, отказался от должности Верховного кадия Халифата. И, скорее всего, по этой же причине, от должности муфтия Узбекистана отказался и шейх Мухаммад Содык, рахимахуЛлах, предпочтя быть неформальным лидером, вместо официального.
   2. Несмотря на то, что ДУМК является той организацией, которая формальна призвана отстаивать интересы мусульман перед государством, однако фактически вынуждена/обязана поступать наоборот — отстаивать интересы государства перед мусульманами, и с этой негласной целью она была этим государством создана (подобное касается не только Казахстана, но и многих других стран), это не значит, что в ней работают исключительно враги Ислама, которые не боятся Аллаха и желают угодить государству любым способом. Напротив, в ДУМК – я сейчас говорю не только о самом управлении, но и обо всех мечетях и работающих в них людях – много искренних, переживающих за Ислам и старающихся его распространять имамов и устазов, которые такие же, как и любые другие мусульмане, которым вместе с достоинствами, присущи и недостатки, и слабости, и грехи, и ошибки.
   Другое дело, что от них ждут чего-то большего, чем от простых мусульман, и это налагает на них больше ответственности, а также делает объектом критики (иногда уместной и справедливой, а иногда и нет), поскольку предполагается, что у них либо больше знаний, либо больше возможностей, полномочий или еще чего-либо.
   К сожалению, это не всегда так. Во-первых, что касается знаний, то далеко не все, кто получил хорошее исламское образование, работает в мечети или самом ДУМК. Это еще хорошо, если он будет работать устазом в каком-нибудь медресе, которое хоть и относится к ДУМК, но уж точно не обладает какими-то преимуществами в плане влияния на гос. органы власти.
   И это еще хорошо, если он вообще будет распространять знания, поскольку получивший исламское образование может работать в какой-нибудь хадж-компании, являющейся частным бизнесом, или заниматься другим делом, не имеющим отношения к ДУМК, а может и к религии вообще. При этом, имам какой-нибудь районной мечети на периферии вообще не имеет высшего исламского образования, но при этом ответственность на него, к примеру, за защиту того же хиджаба, возлагается нами всеми гораздо большая, чем на того, кто обладает более высоким уровнем знаний, но не работает в ДУМК.
   Стало быть, если ответственность возлагается из-за знаний, то она должна возлагаться не только на имамов или устазов, но и на тех, кто вообще может быть не связан с ДУМК, но должные знания имеет. Для них достаточно того, что они защищают Ислам в кругу своих знакомых, но не более того, и никто их за это не винит.
   А вот имамов винят. Хотя, полагаю, что и имамы в кругу своих знакомых защищают хиджаб и прочее, но для них этого мало. Их винят даже те, кто считает, что у имамов нет знаний. К примеру, почти все салафиты считают, что у большинства казахстанских имамов толком нет знаний, но при этом винят их в том, что имамы не защищают хиджаб должным образом. Стало быть, дело здесь не только и не столько в знаниях.
   Получается, что дело в полномочиях, возможностях, связях. Они тоже есть, да вот только на каком уровне. Если имам районный, то и связи у него, как правило, на таком же уровне, и все, что он может, этой прийти к районному акиму, который скажет ему, что не имеет возможности решать проблемы республиканского масштаба, но может помочь ему с оградкой вокруг мечети. И если имам адекватный, то он и без этого знает, что когда министерство запрещает хиджаб, районный и даже областной аким ему не помогут.
   Такие вопросы решаются на гораздо более высоком уровне, куда вхожи лишь единицы из числа имамов или сотрудников ДУМК. Но опять же, лишь на правах просящих у тех, кто представляет собой государственную власть, которая в целом, особо не желает развития и укрепления Ислама в Казахстане, и зачастую имеет антирелигиозный характер. Вспомним хотя бы Данияла Ахметова – противника того, чтобы гос. служащие посещали пятничные намазы, который, напомню, некоторое время назад был главой правительства Казахстана.
   Однако вернемся к полномочиям, возможностям и связям, которые как бы есть у имамов, что возлагает на них дополнительную ответственность. Из перечисленного можно сразу убрать полномочия, поскольку реальные полномочия имамов ограничиваются стенами их мечетей, как и полномочия ДУМК. Они никак не распространяются на светские образовательные учреждения. Что касается остального, то здесь надо отметить, что возможности и связи есть не только у имамов, но и у многих практикующих мусульман, занимающихся, к примеру, бизнесом.
   Да, есть весьма успешные мусульмане, которым открыты двери во многие правительственные кабинеты, и вполне возможно, что кто-то из них пытается это использовать не только в интересах своего бизнеса, но и в интересах религии. К сожалению, многие такие мусульмане, вхожие в верхи, являются салафитами, и используют эти возможности для продвижения салафизма, но это отдельная тема. Я же говорю о том, что и в этом случае, мы возлагаем ответственность исключительно на имамов и ДУМК, и не возлагаем на мусульман, которые имеют не меньшие, а порой и большие связи и возможности выхода на власть имущих, или сами являются ими.
   И все равно мы обвиняем больше имамов и ДУМК. И ждем от них большего, чем от других. Потому что они, пусть даже формально, наши представители. И они должны понимать, что большинство мусульман относятся к ним именно так, несмотря на всю их подневольность. Они должны чувствовать эту ответственность перед Аллахом и перед мусульманами, раз уж выбрали себе эту непростую дорогу.
   Особенно высшее руководство ДУМК, несмотря на то, что оно является наиболее подконтрольным со стороны властей. В конце концов, если не идти на какую-то радикальную конфронтацию, можно лишиться только должности и работы, но сохранить имя, совесть и честь, что гораздо важнее.
   И я написал это не для того, чтобы снять с них ответственность за бездействие или неэффективность. Я просто хочу сказать, что все далеко не так просто и однозначно. А также напомнить, что ответственность лежит не только на них, а на всех нас, имеющих возможность выражать свое мнение и отстаивать свои интересы в правовом поле. Ведь это наши общие интересы, а не личные интересы ДУМК.
   3. Итак, моя личная позиция такова: ДУМК и имамы не должны снимать с себя ответственность, а мы не должны возлагать или перекладывать ее только на них. Защита хиджаба и прочих исламских ценностей – это не корпоративный интерес «общественной» организации, пристально контролируемой государством, создавшим ее и управляющим ею, в первую очередь, в своих собственных интересах. В данном случае, светских. Это задачи и ответственность всех нас.
   Учитывая оба предыдущих пункта, лично я сам вообще особо ничего не жду от ДУМК, хотя мне бы и хотелось, и я буду только рад, если ДУМК сделает больше, и буду огорчен, если ситуация будет ухудшаться. Я не хочу сейчас никого обвинять не потому, что хочу оправдать, и не хочу оправдывать не потому, что считаю все правильным. Просто сейчас меня волнует больше собственное положение перед Аллахом, а также личный вклад в дело Ислама и нашей уммы.
   Оттого, что я сейчас начну активно или огульно обвинять ДУМК, пользы, думаю, будет немного. Занимающихся этим хватает и без меня. Было время, когда я был гораздо более легок на это дело, чем сейчас, но это время прошло, я искренне надеюсь, что это результат моего, если не духовного роста, то хотя бы взросления и более глубокого понимания вещей, которого у меня не было ранее, когда я был моложе, и о многом не знал и не думал.
   Это не значит, что у меня нет претензий к работе ДУМК или имамов. Они, разумеется, есть. Они были у меня и до того, как я стал работать в мечети, и были тогда, когда работал. Их примерно вагон и маленькая тележка. И не у меня одного. Многие имамы, устазы, смотрят на происходящие вещи также критично, как и те, кто их критикует. Однако я совсем не уверен, что последние всегда лучше первых.
   При этом, я знаю их как простых людей. Кто-то из них может быть склонен к лени, кто-то любит деньги, кто-то тщеславен или хвастлив, и так далее. Есть очень богобоязненные, скромные, добрые, щедрые. Зачастую, все этой в разной степени совмещается в одном человеке. В общем, им присуще все то, что присуще и нам, с той лишь разницей, что себе мы прощаем, а им – нет.
   Я не плачу имамам зарплату. Мечети не содержатся за мой счет. Более того, мечети содержатся в большей степени за счет пожертвований, которые делают вообще не-практикующие мусульмане, у которых если и есть претензии к имамам или ДУМК, то совсем другого порядка.
   Я этот ДУМК не создавал, не организовывал, не инициировал. Мои налоги уходят в совсем другие сферы и карманы. Мой вклад минимален, практически ничтожен, и ограничивается лишь тем, что я посещаю мечеть. Поэтому я и не считаю лично себя вправе требовать от них больше, чем от себя, или чем от тех, кто имеет большие знания, или большие возможности, чем имамы, но не имеет отношения к ДУМК.
   В общем, пусть имамы и ДУМК делают то, что могут, а мы будем делать то, что можем мы. Главное, делать. Всем, кто может. Хотя бы что-то. Хотя бы дуа.
   Это моя личная позиция, которую я никому не навязываю.
   4. Не вижу смысла критиковать имамов и устазов, которые сейчас выступили в защиту хиджаба, и спрашивать, где они были раньше. Насколько я знаю, они всегда доносили обязанность хиджаба и его достоинства. На своих уроках, проповедях, страницах. Другое дело, что может быть многие из них до последнего ждали, что все-таки официально скажет высшее руководство, прежде, чем начать выступать исключительно от своего имени, чтобы не быть причастным к сонму промолчавших. Это же, все таки, не самопиар, чтобы использовать каждую возможность для того, чтобы заявить о себе. Ну и говорить от имени ДУМК, думаю, может либо высшее руководство ДУМК, либо с его разрешения. Поэтому имамы говорят от своего имени. Мне это понятно и вопросов не вызывает.
   5. Мне также понятно то, что ДУМК, в этой ситуации, говорит о том, чтобы родители сами инициировали процесс защиты хиджаба в школах. Конечно, мне бы хотелось, чтобы этим процессом активно занялись не только родители, но и ДУМК, в первую очередь. То есть, вот так вот все вместе, в едином порыве.

   Просто я вижу, что ДУМК сейчас слаб. И ДУМК сам считает себя слабым и связанным в этом вопросе. Это очевидно по его действиям. Не берусь судить насколько обосновано он так считает. Может быть все эти страхи преувеличены. Может быть надо быть просто смелее. А может быть я просто не знаю всех подробностей. Мне как-то говорили, что когда поднимался вопрос о запрете хиджаба, еще в начале года, руководство ДУМК пыталось повлиять на это решение, но не публично, а так, по кабинетному. Попыталось, но неудачно, о чем решило промолчать. Вот если бы сказало – претензий, возможно, было бы меньше. Но не сказало. Почему — тоже не знаю. Может быть не захотело делиться провалом. А может быть и сказали не вякать (см. п.1). А может быть и вообще ничего не было. Свечку не держал, утверждать ничего не могу.
   Так или иначе, надо принять это и действовать далее самим, раз уж ДУМК признает, что не может решить эту проблему. К примеру, у меня есть знакомые братья – юристы, которые не имеют отношения к ДУМК, не являются его ярыми критиками, но при этом уже давно и самостоятельно пытаются отстоять кимешек в судебном порядке, но в силу определенных причин, которые не хочу раскрывать в интересах дела, у них это пока не получается.
   В данном случае, ДУМК предлагает то, что может принести лучший результат, чем его собственные действия, которые он, по каким-то причинам, заведомо считает менее эффективными, или вообще считает себя не способными на них. Учитывая, что ДУМК слаб и в себе не уверен, я тоже считаю, что при таком раскладе, родителям надо объединяться и отстаивать свои конституционные права самостоятельно.
   К примеру, что принесет больший эффект: если родитель будет говорить о своем желании, чтобы его дочь могла посещать школу в хиджабе, пусть даже от ее имени, или дочь сама скажет, что она желает носить хиджаб, и будет стоять на этом? В этом случае, родителям останется только добавить: «Смотрите, это ее выбор и ее право. Никто ее не заставляет. Даже больше – если мы скажем ей снять его, она все равно это не сделает. Вы же не предлагаете нам ее бить за это, и не будете это делать сами?» На мой взгляд, это будет более эффективным, чем если бы родители говорили от имени своих дочерей.
   Так вот ДУМК, в этом случае, предлагает родителям быть в роли «дочерей», а самому занять позицию «родителя», который разводит руками и говорит: «Вы же видите, это даже не мы им говорим, а они сами этого хотят, и нас даже слушать не будут». Можно обвинить ДУМК, что они хотят занять наиболее выгодную позицию и отделаться легким испугом. Можно, но пусть это делают другие, я уже сказал, что на ДУМК особо не рассчитываю, как и не вешаю на него всех собак. Мне его даже немного жалко. Не хотел бы я быть муфтием в этой стране.
   Я же уверен, что государству будет гораздо сложнее заткнуть всех родителей, особенно если их будет очень и очень много, чем заткнуть ДУМК в его нынешнем состоянии. Видимо, ДУМК тоже это понимает, поэтому и предлагает родителям поговорить с государством самостоятельно.
   И еще один момент: одно дело, когда родители придут и скажут своим дочерям: «Если вас спросят, вы должны будете сказать, что мы вас не заставляем, что это ваш выбор и так далее», но когда этих дочерей спросят в школе взрослые дяди и тети, и окажут на них давление, они, в силу своей незрелости, начнут мямлить и смотреть на родителей, то результат будет не в пользу кимешека.
   К примеру, моя младшая дочь периодически сама надевает платок. Ей это нравится, маша Аллах. Она хочет ходить в нем на улице. Не всегда, но в последнее время все чаще и чаще. Я ее совершенно не заставляю, поскольку ей всего 5 лет. Но и не запрещаю, поскольку только радуюсь ее порыву. Но если сейчас на нее надавить, например, в садике, она откажется от своего платочка, поскольку еще не настолько тверда в своем выборе, не до конца понимает степень его важности, и просто не созрела для того, чтобы иметь должную смелость и упорство самостоятельно отстаивать это перед кем бы то ни было, без моего участия. Вот если я приду в садик, и мне удастся договориться с директором и воспитателями, в этом случае, она сможет носить его там. А если не договорюсь, то самостоятельно отстоять его она не сможет, и вряд ли вообще будет.
   Другой пример – моя жена. Она носит платок со старших классов. Это тоже ее собственный выбор. Никто ее не заставлял. Ее мама не покрывается, и даже противилась этому вначале. Но она все равно его не сняла. Поэтому, когда в институте ее настойчиво попросили не надевать кимешек, или хотя бы носить его, как косынку, она этого не сделала, и ей для этого не нужна была поддержка родителей. То есть, если бы эта поддержка была – было бы лучше, но и без нее она была готова отстаивать свой платок до конца.
   Эти примеры приведены для того, чтобы стало понятно: мы сами должны созреть до того уровня, когда нам будет не принципиально, есть ДУМК или нет, поддерживает он нас, или не способен на это. Тогда мы отстоим свой кимешек сами, и я надеюсь, что это время не за горами.
   Пока же мы еще находимся в том состоянии, когда нам нужно, чтобы наш условный «родитель» — ДУМК, отстоял наш кимешек за нас, или хотя бы очень нам в этом помог. И если он не сделает этого, мы взвалим всю вину на него. Мы все еще нуждаемся в том, кто сам находится между молотом и наковальней, контролируется гос. органами, в том числе и силовыми, не меньше, а может и больше нас, пусть и негласно, но весьма ограничен в своих действиях, и при этом, имеет в себе те же человеческие пороки, присущие всем нам, включая малодушие, трусость и т.п. В этой ситуации, лично я не вижу смысла ждать и надеется только на ДУМК.
   6. Последние примеры с «родителями» и «дочерями» можно рассматривать не только условно и образно, где «родитель» — это ДУМК, а «дочери» — это сами мусульмане, у которых есть дети школьного или предшкольного возраста, но и буквально.
   Это касается тех девочек, которые учатся в старших классах и твердо убеждены в своем выборе и намерении носить кимешек, независимо от поддержки своих родителей. Таким школьницам запретить хиджаб будет практически невозможно. Стало быть, придется разрешить, что, в свою очередь, создаст необходимые прецеденты для последующих решений в пользу кимешека.
   Также, это может открыть дорогу к получению среднего образования в домашних условиях (учитывая, что в школу их пускать не хотят, а снимать платок они не собираются), и признанию государством такой формы обучения приемлемой. По крайней мере, в этой ситуации можно будет ставить вопрос ребром.
   Как по мне, так последний вариант еще лучше, поскольку то, что творится в современных школах, отбивает всякое желание водить туда своих дочерей, если мы хотим на выходе получить целомудренную и образованную девушку, а не прошедшую по рукам девицу, пусть даже и с дипломом в руках.
   В общем, хотелось бы, чтобы данная ситуация не просто консолидировала умму вокруг общей для всех нас проблемы, но и сделало ее достаточно зрелой для того, чтобы самостоятельно отстаивать свои интересы перед государством, в рамках правового поля, независимо от того, насколько у нас хороший или плохой ДУМК. С самостоятельной и сильной уммой, власть будет считаться гораздо больше, чем со слабым и подконтрольным ДУМК. И это, кстати, может привести к тому, что и позиции ДУМК усилятся перед государством, учитывая, что за ним уже стоят совершенно другие люди.

   Ответить